Вельяминовы. За горизонт. Книга 3 (СИ) - Шульман Нелли
– Не только женщин, но и девочек, – горько подумала она, – даже пятилетних малышек. Такие случаи не проходят мимо полиции, но на многое они закрывают глаза… – африканки не посещали докторов, мужчин:
– Они стесняются, – вздохнула Маргарита, – тем более белых врачей… – кабинет доктора Кардозо в поликлинике при госпитале осаждал поток пациенток. Женщины приводили навещающих их матерей, из деревень вокруг столицы:
– Многие никогда в жизни не видели врача, они лечатся у местных знахарей… – она ласково погладила черные кудри Клэр, – а изнасилование здесь, к сожалению, обычное дело… – Мясник презрительно отрезал:
– Никакого насилия не случилось. Мбвана взял ее в жены, это местный обычай… – вскинувшись с топчана, Клэр оттолкнула Маргариту:
– Я помолвлена, – гневно сказала негритянка, – он не имел права прикасаться ко мне. Я не собираюсь становиться его женой, я лучше умру… – до прихода Мясника, глотая слезы, девушка пробормотала:
– Я говорила, что меня нельзя трогать, я кричала, дралась, но он был сильнее. Я теперь не гожусь в жены, Виллем на меня и не посмотрит… – Маргарита покачала ее:
– Ерунда. Мбвану арестуют, он пойдет под суд с остальной бандой. Но если нет, – в голубых глазах промелькнул холодок, – то Виллем его найдет и сбросит в самую глубокую шахту… – Клэр шепотом повторила:
– Я теперь порченая, на таких девушках не женятся. Он сказал, что у меня кровь вождей, что я должна родить ему сыновей… – Маргарита обняла ее:
– Он сдохнет не оставив наследников, я тебе обещаю… – она приблизила губы к уху девушки. Клэр помотала головой:
– Сейчас безопасное время. Я медсестра, я знаю такие вещи. И с Виллемом мы тоже, то есть пока, до венчания… – она ярко зарделась. Маргарита улыбнулась:
– Следующим годом позовете меня крестить, слышишь? Маленького Виллема или маленькую Антонию… – Клэр кивнула:
– Виллем рассказывал о его матери. Я тоже плохо помню маму, но я слышу ее колыбельные… – Клэр хлюпнула носом. Маргарита вытряхнула на ладонь таблетку:
– Выпей, – она протянула пилюлю девушке, – главарь все-таки принес мне лекарство… – что-то пробурчав, Мясник вернулся с упаковкой ваты, тюбиком антисептика и парой таблеток:
– Больше он мне ничего не дал, но на первое время нам хватит… – немного успокоившись, Клэр задремала. Размеренно гудели моторы самолета:
– Меня никто не трогал, – Маргарита ловила из-за перегородки голоса наемников, – даже не пытался. Они видели мое удостоверение. Кардозо известная фамилия. Они могли знать, что папа еврей… – Маргарите внезапно стало страшно. Она поняла, почему главарь контрабандистов говорит с немецким акцентом:
– Он бывший нацист, то есть беглый нацист, поэтому он так на меня смотрел… – длинные пальцы задрожали, она заставила себя собраться:
– Я им нужна, потому что я врач. Надо добраться до юга и бежать. Клэр родилась в провинции Катанга, она знает тамошние места. Джо с Виллемом рядом, им сообщат, что мы пропали на шоссе… – наемники оттащили разбитый гранатой форд в джунгли, но Маргарита не сомневалась, что рано или поздно о нападении станет известно:
– Меня ждут в госпитале. О Полине Лумумбе я никому не рассказывала, но коллеги знают, что я поехала в миссию Сердца Иисуса. Виллем и Джо землю перевернут, но найдут нас… – Маргарита натянула на плечи Клэр завалявшееся в самолетном закутке грубое одеяло. Девушку била дрожь, белые зубы постукивали:
– Он сказал… – Клэр пошевелила губами, – что если я не буду с ним жить, он отдаст меня остальным в отряде… – слезы покатились по ее щекам. Маргарита прижала Клэр к себе:
– Я врач, ты медсестра. Все можно устроить. Виллем тебя никогда не оттолкнет, он не такой человек. У него благородство в крови, мы потомки рыцарей. Он тебя любит, будет любить всегда… – Маргарита шептала что-то нежное, пока девушка не затихла:
– Куда… – она сонно пошевелилась, – куда мы летим… – доктор Кардозо отозвалась:
– Не знаю. Но думаю на юг, в Катангу… – мигали огни самолета, под крылом уходила за горизонт темная пелена джунглей.
Элизабетвилль, провинция Катанга
В календаре, в записной книжке Виллем давно обвел красным карандашом первую субботу после Пасхи. Забросив сильные руки за голову, рассматривая беленый потолок комнатки в пансионе, он в который раз считал в уме:
– Хотя что считать, все давно просчитано. Сегодня семнадцатое января, вторник… – сквозь рассветный полумрак он видел свечение стрелок а часах, – Пасха в воскресенье, второго апреля. Можно обвенчаться восьмого апреля… – до свадьбы оставалось немногим больше двух месяцев:
– Слишком долго, – пожалел Виллем, – как по мне, я бы обвенчался хоть завтра… – Клэр снилась ему каждую ночь. Растрепанная, кудрявая голова лежала на его плече, девушка потягивалась:
– Я опять задремала. Неудобно, мы видимся всего раз в неделю, а я засыпаю у тебя под боком… – раз в неделю, в свой единственный выходной, Виллем гнал списанный армейский виллис с алмазного карьера в столицу провинции Катанга. Дорога занимала три часа. Чтобы сберечь время, он пускался в путь сразу после ужина. В Катанге по ночам ездили только с военным конвоем, но Виллем отмахивался:
– Оружие у меня при себе, управляюсь я с ним отменно. Любые мерзавцы пожалеют, что перешли мне дорогу… – независимость Катанги не признавалась никем, кроме так называемого местного правительства:
– Где собрались армейские офицеры и племенные князьки, любители половить рыбку в мутной воде, – презрительно говорил Виллем, – но самое неприятное, что Бельгия и вообще западные страны с ними заигрывают…
Он понимал, почему Катангу наводнили бельгийские и французские дипломаты и офицеры разведки:
– Не только европейцы, – поправил себя Виллем, – американцев здесь тоже хватает, – в городских барах слышалась английская речь, – никому не хочется упустить из рук алмазы и уран…
Ему вовсе не хотелось думать об уране. Он послушал спокойное дыхание кузена. Джо спал на соседней кровати, уткнув нос в подушку, завернувшись с головой в одеяло:
– Аристократ поздно встает, – усмехнулся Виллем, – а шахтер поднимается ни свет ни заря… – он всегда уговаривал Клэр поспать:
– Ты устаешь на дежурствах… – он нежно целовал смуглые щеки, – отдыхай, мой черный тюльпан… – за полотнищем походной палатки распевались птицы саванны, сквозь москитную сетку виднелись угли догорающего костра. Приезжая в Элизабетвилль, Виллем гнал джип к общежитию медсестер, где обреталась Клэр. В комнатке девушки ночевать было невозможно. Матрона, заведующая общежитием, пожилая монахиня, строго следила за подопечными. Виллем не хотел снимать комнату в пансионе:
– Белые водят в такие места женщин определенного толка, – вздохнул юноша, – я никогда бы не позволил, чтобы о Клэр подумали дурное… – окрестности города были безопасными, звери давно откочевали вглубь саванны:
– Только гиены иногда попадаются… – Виллем потянулся, – но они здесь вроде помойных кошек, роются в мусоре… – ранним утром в палатке он прижимал Клэр к себе, терся щекой о теплую спину цвета темной карамели:
– Спи, моя королева Африки, мой алмаз юга, моя принцесса… – девушка хихикала:
– Получается, что я более благородных кровей, чем ты… – Виллем смешливо кивал:
– Ты потомок Дитриха фон Веттина, графа Гассегау. Ты, британская королева и еще несколько нынешних монархов. Он жил в одиннадцатом веке, а моя семья ведет родословную с двенадцатого… – думая о Клэр, он чувствовал сладкую тоску:
– Я не представлял, что это так хорошо… – Виллем закрыл глаза, – парней в Мон-Сен-Мартен было расспрашивать неудобно, а дядя Эмиль врач и ко всему подходит с технической точки зрения… – техника, по его мнению, была совершенно не важна:
– Достаточно любить друг друга, как мы с Клэр, остальное придет само собой… – едва увидев в приемном покое госпиталя стройную, высокую негритянку в белом халате, он почувствовал прерывистый стук сердца:
– С Густи так было, – подумал Виллем, – но Густи меня не любила… – приехав в Конго, он еще вспоминал объяснение с девушкой: